СЛЕЖКА И ПОЛИТКОРРЕКТНОСТЬ: ЧТО СБЫЛОСЬ ИЗ КЛАССИКИ АНТИУТОПИЙ?
Помните «451 градус по Фаренгейту»? А «1984»? Наше время гораздо лучше того мрачного будущего, которое нам предрекали в двадцатом веке. Или… нет? Что сбылось из описываемого в антиутопиях и что — к счастью для человечества — осталось только фантазиями авторов? Давайте разбираться.
Евгений Белаш
16 сентября 2018, 10:15

Евгений Замятин «Мы» (1920)

Первая из классических антиутопий — и единственная, написанная в нашей стране. Ужасы Первой мировой настолько всколыхнули мир, что многие писатели отвергли современное общество и ушли в пасторальное фэнтези. Как Толкин и лорд Дансени.

А герои Евгения Замятина — напротив — живут в суперсовременном обществе и боятся необузданной природы. Они носят цифробуквенные коды вместо имён и фамилий и строят огромный космический корабль «Интеграл» чтобы нести свет иным цивилизациям. У них есть синтетическая пища, секс по талонам и бескровные публичные казни. Пока ни того, ни другого, ни третьего нет. С освоением дальнего космоса тоже не вышло. «Нумера» в Сети тоже пока не полностью вытеснили реальные имена.

С другой стороны, Замятин описывал будущее тридцать второго века. Подождём?

Олдос Хаксли «О дивный новый мир» (1932)

Олдоса Хаксли тоже вдохновила Первая мировая — эпоха, когда техника сделала возможным любое зверство. «Вообразите гул четырнадцати тысяч самолётов, налетающих широким фронтом. Сами же разрывы бомб, начинённых сибирской язвой, звучали на Курфюрстендамм и в восьмом парижском округе не громче бумажной хлопушки». Ужас, правда?

Чем тогда плох новый мир, где искусственно выращенных детей обрабатывают спиртом, током, стимуляторами и гипнозом? Строго под нужды их касты. «Родители» здесь — непристойное ругательство, а создатель поточного производства Генри Форд почитается за Господа Бога. И для взрослых проблем есть одно простое решение: «Сомы грамм — и нету драм!» («Все плюсы христианства и алкоголя — и ни единого их минуса»).

Но в этом мире нет войн и безработицы. Жители взаправду счастливы, здоровы и красивы — до самой смерти. Они путешествуют по всему миру, радостно потребляют новейшие товары, контролируют рождаемость и открыты для интимных игр. Комфорт — высочайший.

Тогда как немногочисленные «дикари» из резерваций живут в грязи, хлещут самогон, рано стареют и избивают «блудниц».

И какой же мир выберет современный человек? А что, если он уже живёт почти в таком же мире? И доволен этим.

Джордж Оруэлл, «1984» (1949)

В СССР всерьёз думали, что в этом романе Оруэлл обличает Сталина. Однако усы на плакатах — изобретение ещё Первой мировой (опять). Лорд Китченер послужил прототипом для бесчисленного множества других плакатов, включая «ТЫ записался добровольцем?»

«К стене против входа был пришпилен цветной плакат, пожалуй слишком большой для этого места. На нём было изображено лишь огромное, шириной больше метра, лицо человека лет сорока пяти с грубоватыми, но привлекательными чертами и густыми чёрными усами.»

Да и перебои с электричеством, плохие бритвы — примета военной Британии, а не СССР. В СССР были немного другие проблемы.

А вот «удаление из друзей» — это и правда любимое занятие цензуры в сталинском СССР.

«Товарищ Сталин умел удалять из друзей»

С другой стороны, сейчас не нужно заглядывать вертолётами в окна и подгонять старые статьи под новую «реальность». Достаточно завалить потребителя морем свежих новостей — и все (или почти все) будут уверены: «Океания всегда воевала с Остазией». Как США с афганскими террористами.

Тотальный контроль через экраны в квартирах тоже не нужен: пользователи социальных сетей сами выложат свои сокровенные тайны. Да и показательные процессы тоже устарели. Куда проще обвинить неугодного в использовании «нехороших слов» — как в следующей антиутопии.

Брэдбери, «451 градус по Фаренгейту» (1953)

Общество, где не умеют (и не любят) читать и думать. Где персонажи сериалов на интерактивной стене ближе и понятнее, чем ближайшие родственники. Политиков выбирают по внешности. А СМИ настолько всесильны, что изобразят даже вашу казнь, и все в неё поверят.

Зато есть бесшумные поезда, бытовые роботы и миниатюрный радиоприёмник в ухе — пока остальной мир голодает. Ничего не напоминает?

Брэдбери просчитал и торжество политкорректности — когда это ещё не было модным: «Журналы превратились в разновидность ванильного сиропа. Книги — в подслащённые помои… Цветным не нравится книга «Маленький чёрный Самбо». Сжечь её. Белым неприятна «Хижина дяди Тома». Сжечь и её тоже».

Ещё в 70-е годы Брэдбери постоянно просили добавить женских персонажей/убрать чернокожих. Сделать чернокожих более активными/выкинуть упоминания божественной сущности. А ещё раньше, в 1967-м, издательство «Баллантайн» подвергло «451 градус по Фаренгейту» цензуре даже без ведома автора. Вот уж нарочно не придумаешь.

И торжество упрощённого пересказа (как эта статья) — тоже. Зачем читать много букв? И тем более думать? Лучше оцените мой ролик — там всё сказано! «Репост, ретвит, лайк».

А вот с многократными ядерными войнами, к счастью для человечества, не задалось. Пока. Как и с ракетными автомобилями.

Зато есть короткие, но частые войны. Простые граждане их даже не замечают. Пока однажды им на голову не упадут ответные бомбы… Упс. А Брэдбери о чём писал?

А вы как думаете — на что больше похоже наше настоящее?

Звонок по телефону.
— Здравствуйте! Это «Пицца от Марио»?
— Нет, сэр. Это «Пицца от Google».
— Я набрал неправильный номер?
— Номер верный, просто Google купил у Марио магазин пиццы.
— А, хорошо. Тогда я бы хотел заказать пиццу.
— Хорошо, вам как обычно?
— «Как обычно»?! Вы знаете, что у меня «обычно»?
— Согласно нашим данным, последние 15 раз вы заказывали 12 ломтиков пиццы с двойным сыром, колбасой и на толстом тесте.
— Эм… Ну да. Это то, что я хотел бы заказать и на этот раз.
— Могу ли я предложить вам на этот раз заказать 8 кусочков с рикоттой, рукколой и помидорами?
— Нет, я не люблю овощи.
— Но у вас повышенный холестерин.
— Откуда вы знаете?
— У нас есть результаты ваших анализов крови за последние 7 лет.
— Может быть и так, но мне не нужна пицца с овощами. Я уже принимаю лекарства от повышенного холестерина.
— Но вы принимали лекарство нерегулярно. 4 месяца назад вы приобрели у Drugsale Network упаковку, в которой всего 30 таблеток.
— Я купил больше в другой аптеке.
— Это не отображается на вашей кредитной карте, сэр.
— Я заплатил наличными.
— Но согласно вашей банковской выписке вы не снимали столько денег.
— У меня есть другой источник денег.
— Но в вашей налоговой декларации нет данных о других источниках дохода.
— ДОВОЛЬНО!! К черту вашу пиццу!!! Я устал от Google, Facebook, Twitter и WhatsApp. Я улетаю на остров без интернета, сотовой связи, и где за мной никто не будет шпионить!!!
— Я понимаю, сэр, но вам нужно обновить паспорт. Срок его действия истек 5 недель назад...

МОСКОВСКИЕ СТУДЕНТЫ ЗАПУСТИЛИ АКЦИЮ ПРОТИВ РАСПОЗНАВАНИЯ ЛИЦ В ГОРОДЕ
05.02.20

Акция «Следуй» создана в рамках курса по арт-активизму «Штаб городского самовыражения» художницы Катрин Ненашевой. Проект призван объединить горожан против системы распознавания лиц, которую начали внедрять в Москве три года назад. Команда рассказала Strelka Mag об основной цели проекта.

Студенты курса по арт-активизму предложили использовать грим против распознавания лиц в повседневной жизни. Акция получила название «Следуй». Её придумала группа студентов: Марина Безенкова, Рита Вайсберг, Степан Гнездилов, Дарья Козлова, Семён Морозов и Дана Степанова.

В акции может принять участие любой — достаточно получить все инструкции по нанесению грима через телеграм-бот. Фотографии участников будут опубликованы в канале проекта а также в соцсетях с хештегом #акция_следуй. Также через чат-бот можно пообщаться с участниками акции и придумать совместные коллективные действия.

Кроме того, команда проекта собирается выяснять, какие маски действительно защищают лица от распознавания, а какие лучше не использовать. При этом первоочередная задача студентов — привлечь внимание к проблеме и создать сплоченное сообщество, рассказала художница Катрин Ненашева Strelka Mag.

«Пока эта система почти не обсуждается в публичном пространстве, поэтому точных критериев защиты лица от распознавания нет. Для предварительной проверки грима, мы использовали приложения, которые могут сопоставлять фотографии с профилем „ВКонтакте“», — отметили авторы проекта.

«Но у грима есть и другая не менее важная задача. С помощью ярких масок мы привлекаем внимание к проблеме и выражаем свое мнение. Грим — неважно, сработает он или нет — в первую очередь, символ. Символ несогласия и нашего объединения в сообщество».

Крупнейшая в мире система видеонаблюдения с функцией распознавания лиц заработала в Москве сентябре 2017 года. К началу 2019 года в столице работали около 170 тысяч камер. В сентябре завершится внедрение полноценной системы видеонаблюдения с функцией распознавания лиц в Московском метрополитене. Собянин говорил, что система помогает задерживать граждан, находящихся в розыске.

«Мы не хотим попадать в объективы камер видеонаблюдения без своего согласия. Мы не хотим, чтобы новые технологии привели к тотальному контролю. Мы хотим найти действенные способы осуществлять ненасильственное сопротивление», — пишет команда проекта в своем манифесте и говорит, что им не хочется становиться объектом наблюдения государства.

«Эффективный инструмент по определению преступников может в любой момент стать эффективным репрессивным инструментом, если система абсолютно не прозрачна», — отметила Катрин. По её словам, многие не задумываются о том, что их лица уже стали объектом наблюдения. По словам художницы, так и возникла идея обратить внимание городского сообщества на новую угрозу и начать диалог.

В конце февраля в ЦТИ Фабрика пройдёт выставка-мастерская «Акционизм и арт-активизм 2020: что дальше», на которой команда подведёт промежуточные итоги проекта. Также на выставке будет организована дискуссия, посвященная проблеме «цифровых следов» и согласования нововведений, контролирующих жителей города.

Открытый для всех желающих курс «Штаб городского самовыражения» проходил в Москве осенью 2019 и зимой 2020 года. Главная концепция курса заключалась в том, что люди любого возраста и образования без художественного бекграунда создавали идеи своих акций и перформансов в городском пространстве.